Александр Шумский: о русской моде, пророках и пафосе

 

 

смотреть все фото(3)»

Прогрессирующий феномен с многообещающими перспективами, явление обнадеживающее, но пока не достигшее интернационального успеха, весьма условное понятие в силу подражательства западным образцам, мода копиистов, начало которой положил в свое время Петр I… Суждения о том, что собой представляет российская мода, разнятся от бравурных дифирамбов до критического, порою сурового реализма. О перспективах и фобиях, о достижениях и комплексах отечественного fashion-прома мы беседуем с Александром Шумским, главным идеологом и продюсером Российской Недели Моды.

FashionTime: Очень часто моду «made in Russia» сравнивают с ребенком, делающим робкие шажки в мир глобальной fashion-индустрии. Но порою складывается впечатление, что Запад нас  воспринимает гораздо адекватнее, нежели мы сами о себе думаем. Что это – самоуничижение или кокетство, граничащее с тщеславием?

Александр Шумский: Я бы сказал несколько по-другому: Запад оценивает этот процесс объективно, как есть на самом деле, а мы – через призму личных взаимоотношений. Мода в России – удел весьма закрытого сообщества. Здесь все друг друга знают много лет: кто-то с кем-то дружит-враждует, помогает-ставит палки в колеса, любит, спит, дает деньги в долг… Коммуникационная система весьма сложная и запутанная. Поэтому у нас лидерами зачастую могут быть те дизайнеры, которые уже давно не делают на подиуме чего-то сверхординарного, но при этом традиционно считаются ведущими. При этом молодые модельеры, которые создают фантастические вещи, скорее могут стать заметными европейскими игроками или сделать карьеру в крупных Модных Домах на Западе, нежели в нашей стране. Судите сами: сезон Russian Fashion Week в среднем состоит из пятидесяти показов. Но специалисты, будь то «глянцевые» редакторы, модные обозреватели или завсегдатаи fashion-тусовки, посещают далеко не каждый из них. «Идут» на тех, о ком слышали или знают, а чаще – к тем, с кем дружат. Соответственно, существует некая традиционность, камерность. Следующий момент: у нас моду воспринимают как светское событие, развлечение, что отчасти верно. Нет пророка в своем отечестве – чисто русское понятие. Некоторые наши журналисты охотнее посещают показы в Милане, Лондоне, Париже и Нью-Йорке. В Москве же те, от кого зависит осведомленность масс о моде, отслеживают коллекции друзей и знакомых. У западных специалистов принципиально другой подход. Они приезжают к нам не в качестве туристов, но с целью увидеть и узнать что-то новое, поэтому всегда пытаются отсмотреть максимальное количество российских дефиле. Соответственно, они скорее замечают молодые таланты. Поэтому, условно говоря, об Ольге Самощенко на Западе пишут. О ней, конечно, пишут и в России, но не так, как она того бы заслуживала. И так далее. Дело в том, что за пределами Садового Кольца абсолютно все отечественные модельеры находятся в равном положении, за исключением только Вячеслава Зайцева и Валентина Юдашкина, имена же прочих мало кому известны. Но сегодня Зайцев и Юдашкин, являясь заслуженными мастерами, скорее, «цементируют» культуру, а не определяют актуальные тенденции. Кстати, Зайцев серьезно влияет на творческий потенциал молодых модельеров через свою Лабораторию Моды – большое количество ярких современных дизайнеров воспитаны Вячеславом Михайловичем. Образование – важнейшая составляющая модной индустрии, и Вячеслав Зайцев, по-моему, здесь вносит наибольший вклад.

Возвращаюсь к известности… Мы проводили исследование – самый высокий коэффициент узнаваемости у Зайцева и Юдашкина, по четыре-пять процентов народной славы приходится на долю десятка имен, таких как Французова-Шаров-Далакян-Чапурин-Супрун-Цигаль-Черницов, об остальных же персонажах, весьма заслуживающих внимания, но заявивших о себе сравнительно недавно, информация распространена лишь в пределах столичного модного сообщества. На RFW мы стараемся воспринимать модельеров по их реальным делам. Априори у нас нет любимчиков и аутсайдеров. Наша задача при составлении расписания - сделать Неделю максимально насыщенной и без явных перекосов. Естественно, те, кто только начинает, получают другое время. Но, с другой стороны, у дебютантов есть отличный стимул проявить свое дарование. В свое время, когда Fresh Art делали свой первый показ на RFW, мы с ними встретились, посмотрели, что они делают, и сразу поставили их шоу в прайм-тайм. И мы не ошиблись. Любая Модная Неделя не может существовать без элементов шоу, эпатажа, фана, «удара по глазам». Так стартовал и Дмитрий Логинов. И благодаря таланту он «зазвучал» сразу.

FashionTime: Какие шансы и перспективы дизайнеры получают помимо элитной площадки в центре столицы?

Александр Шумский: RFW – значимое явление для любого дизайнера. Талант, помноженный на усердие, позволяет рассчитывать очень на многое. Мы не можем решить всех проблем, так как занимаемся не столько модой, сколько коммуникациями и маркетингом. В этой связи мы можем помочь модельерам найти спонсоров. Иногда сделать это не очень просто. Многие коммерческие компании готовы участвовать в показах, но их интересуют марки растиражированные, с «историей». Мы стараемся, чтобы в поле их внимания попадали и талантливые новички. Несколько лет назад мы содействовали совместному проекту российских текстильных фабрик, входящих в объединение «Гута-Текстиль», с российскими дизайнерами. Мы в постоянном контакте с отечественными и европейскими меховщиками. Сейчас готовим большой проект с итальянскими производителями текстиля высочайшего качества, разрабатываем тему их спонсирования нескольких российских показов к следующему сезону. Мы организовали и полностью финансировали выставку российских дизайнеров на Миланской Неделе Моды. Не надо преувеличивать значение этого проекта, но все же с точки зрения коммуникаций - это очередная ступенька к популяризации отечественного дизайна в Европе. Каталоги RFW разобрали сотни  журналистов и байеров. Выставка стала мощным источником распространения информации, ведь через штаб-квартиру итальянской Недели проходят многие знаковые персоны.

FashionTime: Чем объяснить бум на все русское, который охватил Европу еще несколько лет назад и до сих пор не сдает своих позиций? Быть может, это совпало именно с тем моментом, когда нашим модельерам удалось «просочиться» на Запад?

Александр Шумский: Россия сейчас переживает новую волну интереса к себе. Изначально мы делали проект международным и независимым. Мы потратили очень много времени и сил для того, чтобы о Москве заговорили если не как о новой модной столице, то как об интереснейшем явлении. Сейчас время пожинать плоды этого интереса, который оказался необычайно высок. Россия стала одним из самых приоритетных рынков, наши дизайнеры привлекли к себе внимание как новая школа, новое поколение. Уже есть смысл позиционировать себя в Европе как «русский дизайнер». Определенная доля заслуги в этом есть и у RFW, ибо мы делали ставку на международные коммуникации. Сейчас у нас есть федеральная поддержка – это хорошо, но не мешает и нам самим прогрессировать. Сенсационные прорывы еще впереди - мы переживаем этап «раскачки».

FashionTime: Как по-вашему, сколько времени понадобится Москве, чтобы войти в модный приоритет, чтобы эта индустрия в нашей стране стала перспективным бизнесом?

Александр Шумский: Мода в России уже очень перспективный и большой бизнес. Но интенсивнее его пока осваивают иностранные компании. Хотя в последнее время и соотечественники стали понимать плюсы этого рынка. Другой вопрос – для того чтобы зарабатывать большие деньги, нужно перестраиваться вплоть до перемены менталитета. На это способны, я так думаю, только молодые дизайнеры. Заявить о себе в мире российским модельерам с коллекциями Высокой Моды невозможно. За несколько лет RFW добилась, что с Россией сегодня общаются на равных, мы не находимся в подчиненном положении. С этой точки зрения наши отношения с Национальной Палатой Моды Италии - Camera Nationale della Moda Italiana – взаимовыгодное равноправное сотрудничество. Хотя по сравнению с этой старейшей мировой организацией, объединяющей крупнейшие мировые брэнды, российская мода – это первые ростки, проклюнувшиеся из-под снега, которым еще ой как далеко до европейского «буйства джунглей». Но с точки зрения позиционирования мы достигли того, что к нам стали относиться с интересом и уважением.

FashionTime: Что должно измениться в менталитете российского обывателя, чтобы евробрэнду он стал бы предпочитать отечественный дизайн?

Александр Шумский: Россияне уже готовы к этому. Проблема российских дизайнеров сегодня не в производстве, а в сбыте готовой продукции. Нет точек продажи. К тому же не все магазины, которые подходят модельерам по формату, отваживаются на продажи в своих стенах коллекций тех или иных российских fashion-представителей. Они не верят, что русские могут сделать это аккуратно и в срок. Они боятся невыполнения договоров – срыва поставок, брака. Существует огромное количество примеров, когда качество одежды, произведенной даже весьма именитыми мастерами, оставляло желать лучшего. Модный бизнес требует не столько инвестиций, сколько специальных знаний рынка, торговли. Есть два принципиально разных подхода – первый рассчитан на массового потребителя (например, бизнес Султанны Французовой, Ольги Деффи), второй – на элиту (Юлия Далакян, Игорь Чапурин). В первом случае потенциал оборотов – десятки миллионов долларов в год (так будет рано или поздно), а путь, рассчитанный на продажу «дорогого дизайнера», очень быстро достигает потолка в силу ограниченного круга «пользователей», которые не будут всю жизнь одеваться у одного модельера. В фаворитах долго не проходишь, чтобы сделать большие деньги, необходим масс-маркет. Для этого нужно разбираться в технологиях рынка, требуются квалифицированные специалисты и консультанты по этим вопросам. Загвоздка только в этом. А потребитель готов поддерживать отечественного производителя – это показал опыт Султанны Французовой, на это рассчитан выход на рынок Евгении Островской. Где и кем сделана одежда – сегодня эти вопросы уже мало кого интересуют. Prada Sport уже отшивается в Китае и при этом не перестала быть Prad'ой. Есть, конечно, прослойка, сориентированная на брэнды и люксовую рекламу, но большинство людей хотят приобретать то, что им нравится. Мы проводили маркетинговые исследования в этой области (среди состоятельной аудитории). Несколько лет назад основной мотивацией при совершении покупки была известность марки, сейчас главный критерий – «насколько эта вещь мне подходит». А это уже вопрос комфорта и самореализации. То есть изменилась психология, по крайней мере, у этой прослойки, что рано или поздно повлечет за собой изменения во взглядах и более демократичных слоев. Люди «наелись» кричащих лэйблов и теперь хотят, чтобы покупки полностью удовлетворяли их потребности. Еще один момент – это адекватная цена. Если вы хотите продавать много, то стоимость должна быть доступной. Джинсы оптом по цене двести долларов за пару – на этом бизнеса не построишь. Понятно, что рынок огромен - любой товар рано или поздно отыщет своего покупателя. Но даже если твои вещи приобретает влиятельный редактор моды – это еще не карт-бланш, не показатель. Поверьте, торговля – это не о моде. В торговле позитивные показатели определяются не дизайном и реакцией прессы на ту или иную коллекцию, а размером «оборота» на квадратный метр. Пока мода в нашей стране – это некое маргинальное развлечение.

FashionTime: Не кажется ли Вам, что дизайнеры, имена которых на слуху, со временем успокаиваются, перестают «креативить» и начинают использовать свою репутацию, сложившуюся на протяжении нескольких лет, не производя на свет ничего нового и интересного. Что называется, имя и так уже работает на них, что часто приводит к откровенному застою…

Александр Шумский: Я не хочу оценивать коллекции – это не моя работа. Я умею подмечать потенциал, выявлять его. И с точки зрения творческих задатков мы еще ни разу не ошиблись ни в ком. Скорее, случались промахи в человеческом отношении.  Но, возможно, у тех, о ком Вы говорите, нет стимулов для развития. Застой может произойти при отсутствии профессиональных навыков – когда пропадает необходимость кому-то что-то доказывать. Но такое может случиться с любым художником. Делать коллекции каждые полгода, придумывая что-то радикально новое, развивать свой уникальный стиль – сложная задача. Закончилась Неделя Моды - ты уже должен думать о следующей, при этом решая текущие проблемы. Этот ритм предполагает весьма напряженный график работы. Возможно, у таких персонажей недостает таланта, или же его изначально не было, а шумиху вокруг своего имени удалось раздуть за счет пресловутого умения красиво и эффективно тусоваться. Такие «игроки» есть и в Нью-Йорке, и в Милане – коллекция, мягко говоря, так себе, но человека превозносят в узком кругу Манхеттена, за пределами которого его и дизайнером-то не считают. Это своего рода иллюзия.

FashionTime: Просто в Нью-Йорке эта иллюзия приносит доходы и перспективы, а у нас со временем рискует обернуться финансовым крахом и забвением… «Тусовочность» моды в Москве кажется особенно утрированной. В чем причина такого снобистского гиперболизма?

Александр Шумский: Мода эгоистична, этим и отличается от других жанров искусства. Поэтому дизайнер, будучи практически нищим, вполне может вести себя словно Крез. Просто в Москве это действительно происходит утрированно и карикатурно. В европейском контексте пафос многих столичных «модных» представителей просто смешон и выглядит местечково и провинциально. На Западе никто не станет приобретать автомобиль представительского класса, работая средним клерком в отделении не самого большого банка. Но это возможно в Москве. Когда знаешь экономическую подоплеку оборотов и продаж изделий большинства отечественных модельеров, ложность пафоса становится очевидной.

FashionTime: Психологи объясняют излишний пафос внутренними комплексами. Ярчайшим из которых является комплекс «совка». После долгих лет зажатости свобода опьянила и ударила в голову…

Александр Шумский: Возможно и так. Но «старорежимное» наследие – это не вопрос пафоса. Для того чтобы стать своим в любом сообществе, ты должен обладать ярко-выраженной индивидуальностью, внешней привлекательностью, солидными деньгами... Стремление одеваться ярко и кричаще у россиян намного сильнее, чем где бы то ни было в мире. Это происходит именно оттого, что долгое время у нас не было ничего, кроме серой массы. Но мы уже пережили этот этап, прошло пятнадцать лет. Сейчас все стабилизировалось. К примеру, носить Versace сегодня уже не является признаком хорошего тона. По сути, мода – это лидер тусовки. Посмотрите, кто задает тон на всех светских раутах и мероприятиях. В авангарде отнюдь не бизнесмены и даже не звезды шоубиза, но модели, фотографы, модные редакторы, промоутеры, продюсеры, фрики. За ними к статусу МОДНЫХ знаменитостей подтягиваются олигархи, актеры, «золотая» молодежь и так далее. Люди из fashion-сообщества во всем мире являются трендсеттерами, лидерами - они диктуют тенденции, задают тон, на них ориентируются, их цитируют.

FashionTime: Какими качествами должен обладать дизайнер, чтобы его дебют на Неделе можно было считать удачным? Как попасть в прайм-тайм RFW?

Александр Шумский: Это не столько качества, сколько творческий и деловой потенциал. Показ не должен быть одноразовым. Разовость коллекций серьезно расстраивает. Дизайнеры сами не напрягаются для того, чтобы формировать рынок. Когда человек пропускает сезон, он отбрасывает себя назад года на два. Своеобразная игра, которая наблюдается сегодня – бесконечные лавирования и миграции дизайнеров между российскими Неделями – мешает гармоничному развитию моды как общенационального явления, приводит к перекосам. У кого-то происходит головокружение от разовых успехов, кто-то начинает впадать в неоправданный пафос, за которым нет ни малейшей творческой составляющей. Но я думаю, что это – болезнь роста, которую мы со временем перерастем.

FashionTime: Прогнозы весьма обнадеживающие…

Александр Шумский: Если бы они были пессимистичными, то мы бы давно свернули свою деятельность, предоставив дизайнерам «выплывать» самостоятельно.

FashionTime: Вопрос в преддверии стартующей Российской недели моды. Каких откровений нам стоит ожидать от предстоящего сезона, есть ли особые заметки по поводу нынешних дебютантов?

Александр Шумский: Возможно, дебютантами их можно будет назвать для нашей Недели, но никак не для моды. К примеру, Татьяна Парфенова сделает свой показ на Васильевском спуске. Это один из самых талантливых модельеров страны с богатейшей историей побед. Кроме того, на этот раз мы запланировали совместно с «Дефиле на Неве» день моды Санкт-Петербурга на RFW – 1 апреля. Приедет много питерских дизайнеров, которые в своем городе уже стали ярким явлением – в Москве у них будет дебют. Санкт-Петербург всегда был генератором передовых идей, питерские дизайнеры всегда были очень сильны. Мы только рады этому.

FashionTime: А как же пресловутая жесткая конфронтация: Москва-Питер?

Александр Шумский: Для меня ее никогда не было. Если у кого-то есть комплексы по этому поводу, то Бог им в помощь! RFW – явление национальное. Нас уже сравнивают и с Лондоном, и с Нью-Йорком. Это лестно, но не надо питать лишних иллюзий. Там работают мировые дизайнеры. Наши модельеры, по большому счету, еще не очень-то развернулись в собственной стране. Хотя потенциал многих позволяет думать, что лет через пять все гармонизируется, придет в норму. Российский рынок – самый перспективный для наших модельеров. Но возможно, кого-то из модельеров пригласят работать за рубеж, в этом я тоже вижу развитие. Конкуренция на западном рынке настолько высока, что единственное, на что можно рассчитывать и к чему стремиться, – это устроить судьбу в культовом Модном Доме, как некогда произошло с Джоном Гальяно, Томом Фордом или Александром МакКуином. Это и станет серьезной заявкой русских не на мировое господство, но на упоминание в истории моды. Увы, на сегодняшний момент Россия в ней никак не упомянута. Определенно, я не верю, что какой-нибудь из российских брэндов сможет достичь серьезных международных показателей, сравнимых с цифрами Gucci, Prada, Ralph Lauren и тем более H&M, Zara, Fcuk. Это долгий и рискованный процесс, о котором я знаю не понаслышке. Сегодня уже не то время, когда можно построить империю, подобную Dolce&Gabbana или Christian Dior. Вопрос даже не во вложениях. У нас был опыт, когда Юлия Далакян работала стилистом у Роберто Кавалли. И неплохо работала, просто в один момент у нее появилась возможность создать собственный Дом Моды, а любой дизайнер, любой художник мечтает о самостоятельном плавании. Она вернулась в Россию и сделала свою марку. Кто знает, если бы тогда она осталась в Италии, возможно, она была бы сегодня уже знаменитым на Западе русским дизайнером. Бывший русский Александр Плохов, возглавляющий продвинутую американскую марку Cloak, сам себя считает американцем – так что не стоит питать иллюзий. Когда дизайнеры с RFW станут работать топ-стилистами в ведущих европейских Домах Моды, тогда у нас будет реальный шанс на страничку в истории мировой моды.